День 17
"Бригада с того света" skjelle
- Наконец-то!
Перевод был коротким, а взревывание – длинным и утробным. Гордон дернулся, почувствовав влажную траву под ягодицами. Яутжа заставил его согнуть ноги, и Гордон почувствовал движение рядом с собственной задницей.
Паническое "я передумал!" столкнулось в голове с "насухую не лезь!" – и Гордон отчаянно захрипел, пытаясь вытолкать из себя любую из этих фраз.
Но не успел.
– Твою… ай!
Вопль закончился смущенным вздохом. То, что вторглось в его задницу, определенно было твердым, но каким-то... небольшим. И не двигалось. Секунду, другую, третью. Гордон стащил повязку и уставился на яутжа. Собственные ноги, перекинутые через мощные предплечья, смотрелись нелепо. Вообще вся ситуация выглядела нелепо. Гордону сделалось стыдно и смешно одновременно. В погоне за хоть какими-то ощущениями он практически без уговоров согласился подставиться яутжа, а в итоге вышло... что вышло.
– И это все?
Кшаисс поперхнулся и заворчал. Желто-оранжевые глаза вспыхнули.
– Я не начинал даже!
Гордон откашлялся и пошевелил пальцами ног.
– Это унизительно, – заявил он. – Это что, палец?
– А это что? – зашипел яутжа, тыкая ему в пах.
Гордон успел подставить руку, и коготь уткнулся в тыльную сторону ладони.
– Просто не стоит. А у тебя, как я посмотрю, вообще все плохо.
Яутжа зарычал, переложил ноги канонира себе на пояс и наклонился вперед. Руки уперлись в траву, башка оказалась прямо над лицом Гордона, и дредды посыпались ворохом, окончательно отгораживая канонира от странной галереи. Гордон почувствовал голыми ногами жесткие наросты на шкуре яутжа и нахмурился.
– Ты вообще представляешь, как мы устроены, а, зубастый? Я ж обдерусь весь!
– Хуманк, я имел дело с вашей расой и, поверь мне, знаю, что с вами делать.
Гордон открыл рот, и в этот момент Кшаисс двинул бедрами. Гордон стиснул зубы – в первую очередь от испуга. Следом пришло удивление: он думал, что особо яутжа подвигаться не удастся, но твердый отросток проскользил так, словно Гордона заправили смазкой по уши.
Канонир вцепился в траву сильнее. Безумие, полыхающее в мозгах, не давало трезво соображать, что происходит и почему он до сих пор не сбежал, заодно грохнув яутжа, чтобы не оставалось свидетелей его идиотского поступка.
Кшаисс полуприкрыл глаза, да еще и затянул пленкой. Неторопливо двинулся еще раз и на этом уже не остановился.
Понимая, что вот-вот съедет с нарезки, Гордон твердо решил считать каждое движение в своей суверенной жопе. Заодно можно было придумать оскорбительную речь, которую следовало произнести после окончания всех этих нелепых телодвижений.
Но на двенадцатый раз что-то начало меняться.
– Так хорошо? – прозорливо осведомился Кшаисс.
Гордон заскрежетал зубами. Что-то отдаленно похожее на ощущения от терки с другими иксар зарождалось в паху, а от движений в заднице медленно разливалось тепло. Кшаисс пощелкал, опустил голову и решительно продолжил. Гордон постарался контролировать дыхание. Больше всего он боялся, что задница все-таки не выдержит, в конце концов, она не предназначена, чтобы в ней елозили туда-сюда, и без смазки там делать нечего. По-хорошему, эту самую смазку надо было щедро добавлять все время... но Кшаисс не останавливался, а легкость скольжения не исчезала. Гордону сделалось невыносимо жарко.
– Жив, хума-анк?
Канонир заворчал, чувствуя, что стремительно краснеет. Не пришлось страдать от слишком большого размера, терпеть, растягиваться – все сложилось с первого раза. Дурацкая затея постепенно превращалась во что-то необычное.
– Оу!
Кшаисс осклабился и повторил. Гордон прикусил язык. Членик яутжа коснулся нужного места изнутри. Гордон приподнял верхнюю губу, оскаливаясь, затаил дыхание и прикрыл глаза. Приятно, так приятно...
Когда дыхания стало не хватать, он резко выдохнул остатки и втянул воздух. Кислородная бомба рванула в крови. И его удовольствие тоже рвануло, мгновенно расширяясь, точно облако взрыва.
– О-о!
У него по-прежнему не стояло, но хуже от этого не делалось. Часто и неглубоко дыша, Гордон стискивал жесткие стебли пальцами.
Хорошо, ему было хорошо, и пульсирующее ощущение медленно усиливалось, постепенно захватывая все тело. Сквозь удовольствие прорывалось удивление – как у них получилось так быстро. Но когда невнятная боль в животе начала раскрываться влажным цветком все того же удовольствия, Гордон сообразил – да он мучился виртуальным стояком дня два, не меньше.
Неудивительно, что какой-то мелкий недочлен-переклитор смог доставить ему столько...
– Хорошо? – Кшаисс опять притормозил.
– Продолжай! Продолжай!
Яутжа перевалился на локти, и дредды ударили Гордона по лицу. Кшаисс продолжил ритмично двигать бедрами, Гордон сначала отлепил одну руку, потом вторую и так же по очереди закинул их на шею яутжа. Ладони скользили по толстой шкуре, но Гордон справился и сложил пальцы в замок. Толчки в заднице продолжались, и теперь отголоски докатывались до самых кончиков пальцев на ногах. Гордон судорожно сглотнул пару раз, но слюна продолжала течь потоком. Яутжа чуть добавил темп. Гордон захрипел. Теперь казалось, что в него вставили виброштык, настойчиво разрабатывающий анус.
Крутанув бедрами, Гордон добился еще более острых ощущений. Нависший над ним яутжа больше не казался левым инопланетянином, теперь он был настоящим, живым, горячим партнером, за которого можно было хвататься, сжимать его ногами и впитывать резкий запах. Гордон мотнул головой, вытянул шею и торопливо скользнул языком по растянутой челюстной перепонке. Яутжа тяжело дышал, то и дело срываясь на горловое ворчание, и Гордон пытался успеть с ним в такт, но собственного дыхания не хватало.
Промежность начало буквально распирать, наполнять горячим ощущением на грани взрыва.
– Бля, горячо, горячо!
Не помня себя, Гордон взвыл и отчаянно заелозил, пытаясь отстраниться. Незнакомое чувство усиливающегося оргазма накатывало волнами, не давая дышать. Яутжа резко свел локти, зажал его ноги, оцарапав жесткой шкурой, и Гордон снова взвыл. Боль плеснула по бедрам и тут же растворилась в удовольствии. И внезапно он поймал себя на том, что подмахивает: не попадая в такт, просто лихорадочно дергает бедрами. И иногда это совпадало с ритмом, заданным Кшаиссом. Сокращающийся анус скользил по твердому штырю, смазки было так много, что движение не задерживалось вообще, и казалось, будто стимуляция закручивается безостановочно по кругу.
Так приятно, так приятно, что он вот-вот умрет.
– А-а, а… А-а!
Сперма полилась на живот. Медленно и тягуче.
Гордон рывками втягивал воздух, скользя пятками по траве. На каждом выдохе горло сжималось, рождая то ли стон, то ли вскрик. В ушах звенело, башка кружилась, и ощущения не заканчивались. Гордон сжимал мокрую шею яутжа, содрогаясь в слабеющих длинных волнах, а убойный запах просачивался в ноздри и заполнял приоткрытый рот. Вдохи-выдохи стали еще короче. Судорожно поджимающийся сфинктер ритмично обхватывал движущийся в нем членик, и Гордон невольно подергивался в такт. Закаменевшие яйца словно разом пытались отдать весь запас за месяцы бездействия.
Гордон задохнулся, горло перехватило, и он уже не смог застонать – только сипел широко раскрытым ртом. Кшаисс склонялся все ниже, и когда Гордон длинно и сладко вздрогнул в очередной раз, нырнул вниз полностью. Клыки сомкнулись на лице Гордона.
– А-а!
Яутжа выдохнул в него влажный раскаленный воздух, Гордон закашлялся от резкой волны нашатырного запаха и внезапно ощутил, как по спине расплескиваются горячие брызги. Раз, два, три – залпы следовали один за другим, долетало чуть ли не до лопаток. На секунду Гордон успел изумиться и представить запасной член-брандспойт, но очередной разряд удовольствия тут же стер лишние мысли. Кшаисс захрипел, сжимая его клыками. Задрожал бедрами, до упора всунув членик, и продолжил двигаться, явно потеряв голову.
Членик раз за разом толкался в уязвимое место, заставляя Гордона ловить изматывающие удовольствием волны. Еще одну, еще, еще – и Гордон придушено взвыл, не в силах больше переносить такой марафон. Мышцы на животе дергались уже почти болезненно, пальцы на ногах то и дело сводило, и больше всего Гордону хотелось дико забиться, а потом свернуться в клубок и, возможно, потерять сознание.
Кшаисс замер. Расцепил клыки и приподнял голову. Из распятой пасти рвалось хриплое дыхание. Гордон смог только протестующе охнуть и отвернуться. У него тряслись ноги, занемела шея, а задница превратилась в Иблисов источник жара и наслаждения. Может даже в небольшой вулканчик. Но ему все еще было до безумия хорошо. Гордон закрыл глаза, уткнулся под челюсти яутжа и надрывно застонал, пропуская через себя покалывающие вспышки удовольствия.
Ему казалось, что это никогда не закончится. Членик подрагивал по-прежнему, дразня ставшее крайне чувствительным отверстие.
Но постепенно вспышки делались слабее, застывшие мышцы начали сдавать позиции, и Гордон медленно опустился лопатками в траву. И там неожиданно наткнулся ягодицами на что-то очень твердое. Яутжа застыл, подняв плечи и сгорбившись: в этой позе было столько мучительного удовольствия, что по хребту пробегали мурашки. Гордон медленно просунул под себя руку и нащупал что-то изогнутое и твердое, как кость. Провел пальцами, и Кшаисс резко вздернулся. Челюсти закрылись с громким скрежетом клыков.
– Хуманк!
– Че... чего? – прохрипел Гордон.
– Порежешься, – буркнул Кшаисс, вытаскивая его руку. – Ну, что скажешь?
– М-м.
– Я думал, у тебя сердце разорвется.
– М-м!
– Твои вопли могли бы распугать стаю кайнде.
Яутжа медленно подался назад, и Гордон сдавлено вскрикнул вновь.
– Такой приятный звук, – Кшаисс провел когтем по его животу. – Сделай так еще раз?
– Пошел на хрен, – прокряхтел Гордон.
Членик выскользнул. Вся задница протестующе сжалась, Гордон не менее протестующе застонал. Кшаисс негромко заклекотал.
– Хуманк, твоего упрямства хватит, чтобы затопить целый ковчег.
Гордон хмыкнул и прикрыл глаза. Ему нужно было пару минут отдыха, а потом он собирался тщательно изучить вопрос с посторонними предметами между ягодиц и загадочными брызгами на собственной горячо любимой спине.