- Я считаю, что любовь бывает, - сказал он наконец. – Но так редко, что не стоит придираться к тем, кто её испытывает.
Посетить стоматолога - и выжить.
продолжениеСидя в суперсовременном, эргономичном кресле, Свят чувствовал себя так, будто черти в аду жарили его на сковородке. Он никак не мог усесться удобно, не знал куда деть руки, физически не мог смотреть на все эти «орудия пыток», а главное изо всех сил пытался не пялиться на доктора. Получалось плохо. Можно сказать, не получалось совсем. Куда бы не отводил глаза Свят, через какое-то время он понимал, что смотрит на коротко стриженный затылок или невероятно красивые руки, широкие плечи, плотно охваченные белым халатом, или джинсы, обтягивающие длинные ноги. Особо смущало, что почему-то джинсы были наиболее интересны в паху.
Тем временем, закончив заполнять бумаги, доктор развернулся к Святу и голосом полным неоправданного оптимизма сказал:
- Ну что, будем начинать?
- Эээ… Послушайте, - Свят покосился на бейджик. – Игорь Максимович, дело в том, что помимо того, что я боюсь различных процедур и манипуляций, у меня есть весьма специфическая реакция во время их проведения.
На лице Игоря «Криса» Максимович появилось предельно сосредоточенное выражение.
- В вашей карточке нет записей об острых аллергических реакциях на какие-либо материалы или обезболивающие, или о чём угодно ещё, что могло бы поставить ваше здоровье под угрозу.
Свят почувствовал, как скулы начал жечь проступивший румянец. Он едва открыл рот, чтобы процедить:
- Смею заверить, визит в этот кабинет моему здоровью никак не повредит. Дело очень личное и крайне специфическое. Если это не противоречит правилам вашей клиники, я бы хотел попросить оставить при проведении процедуры минимум персонала.
Казалось целую вечность Игорь Максимович молча разглядывал Свята. А потом отвернувшись, попросил выйти медсестру, которая должна была ему ассистировать.
- Так вам будет комфортней?
- Не на много, - с горечью хмыкнул Свят.
- Мы можем продолжать?
- Будьте так любезны.
Вычурность беседы просто зашкаливала. Еще немного - и можно будет потанцевать с Наташей Ростовой. У Свята аж оскомина во рту появилась. К чему эти расшаркиванья, если потом снова будут презрительные взгляды и смех чуть ли не в лицо.
Он закрыл глаза, отстраняясь от происходящего. Атмосфера комнаты полнилась множеством звуков и запахов. В углу тихо бормотало радио. Под потолком гудел кондиционер. Металлически лязгали инструменты, которые Игорь выкладывал на столик. Звонко щелкнули латексные перчатки, натянутые на те самые обалденно красивые руки.
«А ведь действительно Игорь.» - подумал Свят. На вид тот был никак не старше его самого. Если Свят выглядел серьезным мужчиной, то Игорь – свои в доску парнем, не обременённым прожитыми годами.
Тем временем Игорь приступил к лечению. Сочетание боли, страха и волнения запустило знакомый маховик возбуждения. Жар, волна за волной, окатывал тело. Зуд в кончиках пальцев подталкивал коснутся ноги, расположенной так близко, что чувствовалось тепло, излучаемое кожей. Внизу живота, закручиваясь спиралью, росло тянущее чувство. Подрагивающие пальцы пришлось придавить к креслу задницей. Ткань брюк приятно и чувствительно терлась о головку полувозбуждённого члена. Довольно долго всё так и оставалось. Свят даже начал надеяться, что приём пройдет относительно прилично и у него получиться сдержаться, когда Игорь с досадой выдохнул и наклонился ближе. Терпкий запах мужчины, с древесным ароматом туалетной воды и лёгким запахом пота неотвратимо проник в ноздри. В аромате дыхания, невесомым облачком коснувшегося лица, смешивались ароматы табака и ментола. Это было так упоительно в сочетании с бурлящим в крови желанием, что Свят едва удержал стон, когда его чуть наизнанку не вывернуло хлестнувшим тело возбуждением, твердокаменный член занял в брюках классическую позу «я в домике».
Свят вспотел, как мышь, пытаясь не ёрзать в кресле. Двигать хотелось просто нестерпимо. А за возможность трахнуться немедленно, он отдал бы всё, что угодно. Истекая потом от страха вперемешку с возбуждением, Свят немного приоткрыл глаза и посмотрел на Игоря. Тот был полностью погружен в работу и казалось, кроме зубов, не замечал ничего. Чувство огромного облегчения накрыло Свята: над ним никто не смеется, никто не костится с презрением, никто не унижает. Он почувствовал себя гораздо комфортнее, чем в начале приёма. Значительна часть страхов ушла. Возбуждение ещё блуждало по телу, но было менее мучительным, более теплым, мягким, пряным. Облегчение и жажда, смешавшись, погрузили Свята в блаженное состояние. Процесс лечения проходил практически полностью мимо его сознания. Он едва воспринимал действительность, на полном автомате выполняя команды врача.
Когда легчайшие прикосновения очертили контуры члена, Свят не сразу это понял. Но когда член крепко обхватили пальцы, он шокировано распахнул глаза, что бы увидеть внимательный взгляд Игоря и услышать его вопрос:
- Ты позволишь мне?
продолжениеСидя в суперсовременном, эргономичном кресле, Свят чувствовал себя так, будто черти в аду жарили его на сковородке. Он никак не мог усесться удобно, не знал куда деть руки, физически не мог смотреть на все эти «орудия пыток», а главное изо всех сил пытался не пялиться на доктора. Получалось плохо. Можно сказать, не получалось совсем. Куда бы не отводил глаза Свят, через какое-то время он понимал, что смотрит на коротко стриженный затылок или невероятно красивые руки, широкие плечи, плотно охваченные белым халатом, или джинсы, обтягивающие длинные ноги. Особо смущало, что почему-то джинсы были наиболее интересны в паху.
Тем временем, закончив заполнять бумаги, доктор развернулся к Святу и голосом полным неоправданного оптимизма сказал:
- Ну что, будем начинать?
- Эээ… Послушайте, - Свят покосился на бейджик. – Игорь Максимович, дело в том, что помимо того, что я боюсь различных процедур и манипуляций, у меня есть весьма специфическая реакция во время их проведения.
На лице Игоря «Криса» Максимович появилось предельно сосредоточенное выражение.
- В вашей карточке нет записей об острых аллергических реакциях на какие-либо материалы или обезболивающие, или о чём угодно ещё, что могло бы поставить ваше здоровье под угрозу.
Свят почувствовал, как скулы начал жечь проступивший румянец. Он едва открыл рот, чтобы процедить:
- Смею заверить, визит в этот кабинет моему здоровью никак не повредит. Дело очень личное и крайне специфическое. Если это не противоречит правилам вашей клиники, я бы хотел попросить оставить при проведении процедуры минимум персонала.
Казалось целую вечность Игорь Максимович молча разглядывал Свята. А потом отвернувшись, попросил выйти медсестру, которая должна была ему ассистировать.
- Так вам будет комфортней?
- Не на много, - с горечью хмыкнул Свят.
- Мы можем продолжать?
- Будьте так любезны.
Вычурность беседы просто зашкаливала. Еще немного - и можно будет потанцевать с Наташей Ростовой. У Свята аж оскомина во рту появилась. К чему эти расшаркиванья, если потом снова будут презрительные взгляды и смех чуть ли не в лицо.
Он закрыл глаза, отстраняясь от происходящего. Атмосфера комнаты полнилась множеством звуков и запахов. В углу тихо бормотало радио. Под потолком гудел кондиционер. Металлически лязгали инструменты, которые Игорь выкладывал на столик. Звонко щелкнули латексные перчатки, натянутые на те самые обалденно красивые руки.
«А ведь действительно Игорь.» - подумал Свят. На вид тот был никак не старше его самого. Если Свят выглядел серьезным мужчиной, то Игорь – свои в доску парнем, не обременённым прожитыми годами.
Тем временем Игорь приступил к лечению. Сочетание боли, страха и волнения запустило знакомый маховик возбуждения. Жар, волна за волной, окатывал тело. Зуд в кончиках пальцев подталкивал коснутся ноги, расположенной так близко, что чувствовалось тепло, излучаемое кожей. Внизу живота, закручиваясь спиралью, росло тянущее чувство. Подрагивающие пальцы пришлось придавить к креслу задницей. Ткань брюк приятно и чувствительно терлась о головку полувозбуждённого члена. Довольно долго всё так и оставалось. Свят даже начал надеяться, что приём пройдет относительно прилично и у него получиться сдержаться, когда Игорь с досадой выдохнул и наклонился ближе. Терпкий запах мужчины, с древесным ароматом туалетной воды и лёгким запахом пота неотвратимо проник в ноздри. В аромате дыхания, невесомым облачком коснувшегося лица, смешивались ароматы табака и ментола. Это было так упоительно в сочетании с бурлящим в крови желанием, что Свят едва удержал стон, когда его чуть наизнанку не вывернуло хлестнувшим тело возбуждением, твердокаменный член занял в брюках классическую позу «я в домике».
Свят вспотел, как мышь, пытаясь не ёрзать в кресле. Двигать хотелось просто нестерпимо. А за возможность трахнуться немедленно, он отдал бы всё, что угодно. Истекая потом от страха вперемешку с возбуждением, Свят немного приоткрыл глаза и посмотрел на Игоря. Тот был полностью погружен в работу и казалось, кроме зубов, не замечал ничего. Чувство огромного облегчения накрыло Свята: над ним никто не смеется, никто не костится с презрением, никто не унижает. Он почувствовал себя гораздо комфортнее, чем в начале приёма. Значительна часть страхов ушла. Возбуждение ещё блуждало по телу, но было менее мучительным, более теплым, мягким, пряным. Облегчение и жажда, смешавшись, погрузили Свята в блаженное состояние. Процесс лечения проходил практически полностью мимо его сознания. Он едва воспринимал действительность, на полном автомате выполняя команды врача.
Когда легчайшие прикосновения очертили контуры члена, Свят не сразу это понял. Но когда член крепко обхватили пальцы, он шокировано распахнул глаза, что бы увидеть внимательный взгляд Игоря и услышать его вопрос:
- Ты позволишь мне?